Глава 1 продолжение...

— Прекрасно, — ухватилась она за ее последнюю фразу, — не надо. Не говори. Я не желаю ничего знать. — Она повернулась к двери, лелея в глубине души надежду, что Присцилла позволит ей уйти.
— Я не собираюсь тебе ничего рассказывать, — громко повторила Присцилла. .,.., '
Эва остановилась и медленно повернулась к сестре. Та, в свою очередь, демонстративно положила в рот орешек и, неторопливо прожевав, добавила:
— Ну, по крайней мере об этом.
Несмотря на сильное желание уйти, .Эва заколебалась. Ей казалось невероятным такое спокойствие и безразличие. В девушке боролись страх и стыд за сестру.
Внезапно она резко подошла к парчовой кушетке, схватила коробку с орехами и швырнула ее в стену.
Присцилла, открыв рот, смотрела, как рассыпаются по мраморному полу орешки.
— Послушай меня внимательно, Присцилла Мор-ланд, — бросила сквозь сжатые зубы Эва. — Тебя ждут неприятности, и очень скоро. Если этот недоумок, соблазнивший тебя, не объявится и не женится на тебе, тебя ждет всеобщее презрение и изгнание из общества. Ты будешь опозорена. Мы все будем опозорены! И ни мать, ни отец не спасут тебя. Тебе самой наверняка придется уехать из города. И никто не сможет тебе помочь, никто. Понимаешь? Помнишь Дафну Каролтон?
Присцилла побледнела. Впервые с начала разговора Эва уловила в ее глазах легкую тень страха.
не была беременна. Ее поймали, э... — I. Ока не могла найти подходящих слов. 'поймали голыми, — проворчала Присцилла. — Ради Бога, Эва, ты что, не можешь это произнести?
— Их поймали при компрометирующих обстоятельствах, — поправила ее Эва. — Дафну с этим отвратительным мужчиной. И в результате вся семья была вынуждена переехать на запад. Они не могли остаться в Нью-Йорке, когда все в городе знали о ее поступке. Ты хочешь, чтобы это произошло с нами? Хочешь для нас изгнания из общества?
Присцилла спокойно наблюдала за сестрой. Словно это Эва, а не она стала виновницей скандала.
— Мистер Маркс никуда не уезжал. И его до сих пор приглашают повсюду. Все не так уж и плохо, как ты говоришь.
Эва покачала головой и прикрыла глаза.
— Мужчинам это легче перенести. Кроме того, его принимают вовсе не все. Теперь его никогда не зовут к себе Хендерсоны. И Олдены тоже.